Надо было поостеречься.
Надо было предвидеть сбой.
Просто Отче хотел развлечься
И проверить меня тобой.
[indent] Сегодня был день последнего моего экзамена с первым курсом за период сессии, а впереди было всего несколько дней, чтобы перевести дух и настроиться на новый семестр. Во мне обосновались довольно противоречивые ощущения, что в принципе не очень-то свойственно математикам. С одной стороны я чувствовала, что изрядно устала, несмотря на довольно сносно проведённые зимние праздники, а с другой я в очередной раз погружалась в жизнь каждого курса и каждого своего студента, делясь с ними своими знаниями, так, будто бы в такие моменты другой моей жизни просто не существовало. Но с тех пор, как Майкла повысили прошло уже достаточно лет, и всё это время каждый вечер он ждал меня дома. Он и мой сын. Хотя последний нередко находил компанию поинтереснее, в чём я не могла упрекнуть подростка. Отец слишком третирует его, а мне не хватает времени и сил, чтобы как-то попытаться отрегулировать их отношения. Впрочем, Майкл всегда был таким упёртым, что переубедить его невероятно сложно, нужно принести слишком много жертв. А я не была уверена, что была к ним готова. Одной из самых часто повторяемых идей было завести второго ребёнка. Джозефу скоро восемнадцать лет и "новая кровь" легко бы увлекла Майкла, который в годах стал ещё больше времени отдавать отцовству. И не то, чтобы я была против детей в столь уже серьёзном возрасте. Вопрос в моей голове скорее стоял напротив имени мужа. Казалось бы, мы вместе уже почти двадцать лет, и разве это не срок, чтобы понять, что ты в жизни сделал верный выбор или по крайней мере смирился с ним. В какие-то часы я точно так и думала. Майкл - лучшее, что со мной в принципе случалось в жизни. Он надёжный, верный, заботливый муж. И довольно предсказуемый мужчина. Неужели мне в свои тридцать семь лет не хватает каких-то неожиданностей и сюрпризов? Какой вздор. У нас всё хорошо, я просто немного устала от экзаменов, это нормально.
[indent] Я расписываюсь в последней зачётке, только что выведя средний балл не особенно радивому студенту, который светился сейчас от счастья, торопясь ухватиться за корочки книжечки и покинуть большую аудиторию. Впрочем, у меня примерно такие же мысли. Я совершенно не выспалась сегодня, а экзамен по традиции был назначен на восемь часов утра. Неважно, что по крайней мере до девяти часов я пребывала в гордом одиночестве. Я же преподаватель, а значит всегда должна приходить вовремя. У Майкла возникли какие-то проблемы на работе, а связываясь со стрессом его организм по ночам отвратительно храпит. А мой организм, в свою очередь, слишком чутко спит, чтобы мириться с подобной дерзостью. Таким образом, заснуть я смогла только тогда, когда муж поднялся на работу, он снова стал ранней пташкой, вставая в пять утра. Несколько часов сна ночью, пока муж засиживался за телевизором, и час сна это скорее насмешка, чем необходимое мне расслабление. Поэтому сейчас я торопилась поскорее закончить экзамен, который и так растянулся благодаря выбирающим утренний сон студентам до половины первого дня. И последняя подпись легла нервно и неровно, подобно кривоватой улыбке на моём лице, как ответу на его ликующее "спасибо". Мы спешили оба, но ему этого знать было необязательно, да ему и неинтересно это было, когда он хлопал входной дверью, забыв попрощаться.
[indent] Я закрываю аудиторию и на автомате больше направляюсь в преподавательскую, чтобы взять свой плащ, оставить учебные материалы и ключ, а потом отправиться, перво наперво, залить в себя как минимум литр кофе без сливок. И без сахара. Так, чтобы глаза из орбит. Мне нужно было встряхнуться. Зябкая погода была такой ещё и от того, что мне нужна была подзарядка. Меж тем, я не особенно спешила, пока шла по кампусу, бросая ленивые взгляды в сторону разместившихся с учебниками студентов, кто стайками, а кто в одиночестве. Пара знакомых лиц и всего несколько "здравствуйте, миссис Хельмерссон". Все светлые умы заняты зубрёжкой. От того и тишина такая, что слышно как ветер шевелит листву. Я кутаюсь в плащ, потуже затягивая пояс и выхожу с территории, поворачивая за угол. Я сразу попадаю в живой человеческий поток, заражающий меня своей скоростью передвижения. А иначе можно было упасть. Все спешили на обед, я же продолжала представлять, как кофеин сделает из меня человека. День был немного пасмурным, к тому же, что неудивительно совсем для конца января в Сан-Франциско. Я шла, стараясь смотреть под ноги и ни в кого не врезаться. Поднимаю взгляд на кофейню, в которую обычно захожу и округляю глаза, понимая, что она закрыта. Не помню, когда бы такое ещё было на моей памяти. У меня, конечно, был запасной вариант. Но до него ещё топать пару кварталов. Впрочем, я не особенно торопилась домой, если быть честной. Напротив, в моей сумке были ведомости и, хоть в этом и не было особой необходимости и какой-то срочности, я лучше посижу в кофейне с ними, чем сделаю эту работу дома. Зато после можно будет вернуться в университет и сразу их сдать. Это нормальная практика для меня последнее время, особенно, после зимних праздников, во время которых я начала скучать по работе. Я поправляю сумку на плече и отвлекаюсь на поиск телефона, который не сказать, чтобы вовремя зазвенел, когда поворачиваю за угол. Сумка слетает с плеча. В руке остаётся только телефон. А листы ведомостей разлетаются по мостовой. Благо, здесь поток людей не такой активный. Я приседаю на корточки, судорожно хватая листы, когда вижу чужие ладони, а потом как в замедленной съёмке поднимаю взгляд на их обладателя.

Вот поэтому взгляд твой жаден
И дыхание – как прибой.
Ты же знаешь, Он беспощаден.
Он расплавит меня тобой.
[indent] Нет ничего дурного в том, чтобы хотеть отдохнуть от своей семьи, правда? Мне бы у кого-то спросить, чтобы не мучиться угрызениями совести. Но я легко забываюсь в работе, по настоящему уверяя себя в том, что именно так и не иначе, что у нас, у меня всё хорошо. И вообще, у нас прекрасный сын, отличный дом и всегда разглаженная белая простынь на кровати. Это ли не тихое семейное счастье, о котором кричат со всех каналов по телевидению? Вопрос возникает другой. Я хочу тихое семейное счастье и мужа, чьи действия я угадываю заранее? Так, ладно, нужно думать о работе и серьёзных вещах. Всё это глупости, можно легко списать на пмс и не стоит нагружать этим мысли. Жизнь и так штука непростая, зачем её искусственно усложнять. Обойдусь задачками со звёздочками для своих студентов. Надо бы их вспомнить, чтобы самой не оплошать, в этом семестре им нужно их дать пораньше, чтобы успели усвоить к колоквиуму. Я планировала семейный отдых в конце июня и для этого убрать лишний экзамен за счёт ранней сдачи было бы очень неплохо. Майкл точно не сможет поехать. Казалось бы, почему я тогда называю отдых семейным. Я буду с сыном. Для меня это важно. Вспоминая себя и совершённые ошибки, я понимаю насколько важно сейчас не потерять его, помочь в этом тяжёлом возрасте. Отец же пока только нагнетает обстановку, устраиваю настоящую муштру дома. Чего он пытается добиться подобными методами мне непонятно. Возможно, привлечь моё внимание, вывести на конфликт, но я не хочу об этом думать и поэтому каждый раз вывожу ситуацию в мирное русло. И каждый раз поддерживаю сына. И последним аргументом в затянувшемся споре с самой собой о своих неудовлетворённых желаниях и бренности бытия всегда встаёт он. Он - мой якорь и теперь это очень важно.
[indent] Было важно.. До тех пор, пока мои глаза не встретились с его глазами, а наши руки не провели электрический заряд. Абсолютное наваждение. Я замираю с явно ошалевшим лицом, прямо так, на корточках на пресловутом тротуаре, где мы теперь собирали мои документы. Точнее как, он собирал, а я отрешённо пялилась на него, не в силах оценить произошедшее. Локальная катастрофа с сумкой? Нет, я вот совсем не об этом. Его глаза. Они в одну секунду раздели меня и заставили возвести желание поскорее продолжить знакомство в абсолют. Чёрт, бумаги собраны и это просто невежливо. Дура. Я активно взмахиваю головой, сбивая упругие белые локоны и поднимаюсь на ноги, ухватившись за сумку с бумагами, как за своё спасение от него. Хоть бы за что-то весомое ухватиться, но из головы пропали, казалось, элементарные знания. Я на секунду забыла кто я, как меня зовут и что я здесь делаю. А уж о другом я вообще молчу. Я с великим трудом отвела взгляд, щурясь и устремляя его куда-то непонятно куда. - Спасибо. Голос мне незнаком, но слова явно произносит мой рот. Что за глупости, а. Кэрри, соберись. Я оказываюсь невероятно слаба, потому что меня спасает только он сам, когда просто уходит прочь.
[indent] И мне бы идти своей дорогой, ведь кофейня, в которую я так стремилась, в диаметрально противоположной стороне, но я как заведённая игрушка разворачиваюсь на устойчивых каблуках и успеваю перебежать дорогу на мигающий жёлтый на светофоре. Заношу ногу над мостовой с противоположной стороны дороги в момент, когда движение за спиной восстановлено. Не лучше бы было сейчас попасть под машину, чтобы остановить то, что происходит? Ведь я явственно ощущаю, что по другому просто не выйдет. Я вижу его спину, я иду за ним. Не приближаюсь слишком, но вижу куда он заворачивает. Не зная что это за место, я подхожу ближе, чтобы не упустить его, не дай бог, из вида. Чувство, что я глупая школьница, не покидает меня, но мирно сосуществует с горящим синим пламенем желанием действовать так, а не иначе. Ей-богу, будь у меня сейчас хоть капля не затронутого сумасшедшим наваждением разума, я бы стремглав полетела на встречу с психотерапевтом.
[indent] Пока я боролась с собой мой взгляд разглядел вывеску, я поняла, что стою перед книжным магазином. В принципе можно было просто посмотреть на витрину, посмотреть и замереть, ощутив острый недостаток воздуха. На переднем стеллаже выставкой стояла книга с его изображением. Я видела его лицо всего половину минуты, но теперь узнала бы его в любой, даже самой отвратительной, ретуши. Пока я старалась справиться с отсвечивающими от стекла буквами и прочитать название книги, мне пришлось обмереть ещё раз. Почему? Да потому что, чёрт возьми, его глаза снова издевались надо мной. Я шагнула из зоны видимости через стекло с опозданием и прижалась спиной к стене, словно это меня бы спасло или я хотела с ней вообще слиться. Провалиться под землю было бы куда лучшим вариантом, но до чего же всё это глупо. Я собираю остатки своей воли в кулак, и это занимает очень много времени, так необходимого для адекватного манёвра. В конце концов, я не справилась с румянцем на щеках, но решилась толкнуть входную дверь. Я поднимаю глаза и обнаруживаю его прямо перед собой. Ну да, он меня заметил, а я слишком долго продумывала что мне сделать, чтобы не показаться идиоткой. Но у меня ещё есть шанс оправдаться (а нужно ли?). - Ой, неожиданно! Кажется, у нас один любимый книжный. Я бываю здесь по работе. Мысленно я врезала себе щелбан по лбу. Я здесь впервые. Я не знаю в какую сторону мне идти, чтобы найти книжки по математике. Но что я могла сказать вообще, когда он так упорно смотрит на меня. Так, что у меня в узел скручивается живот и ноет всё тело в неизвестном мне желании.

Он блефует. Он не смеется.
Он продумывает ходы.
Вот поэтому медью солнце
Заливает твои следы.
[indent] Если не цепляться за меня взглядом, а просто слушать то, что сейчас неосторожно и необдуманно вырывалось из моего рта, то легко можно подумать, что я студентка первокурсница, которая ещё только учится красиво лгать. Причём этот первый экзамен по вранью я явно завалила. Я всегда была отличницей, подающей надежды, у меня всегда были только положительные оценки и хорошие отзывы от преподавателей, но сейчас бы мне не поддалась не только теория лжи, но и знакомая почти что на зубок высшая математика. Это называется приехали. Это называется девушка не нагулялась от слова совсем в своё время. Я слишком быстро кхм остепенилась. И я не о кандидатской степени в области математики сейчас говорю. О Майкле. Любимом муже, с которым уже восемнадцать лет душа в душу.. Который был правильным решением в тот момент. Но сейчас и вообще в последнее время я всё чаще задумывалась о том, что бы было, если бы я не отдалась в объятия стереотипному мышлению подруги и не испугалась того, что тот парень с несуразной причёской в очках мой последний шанс. Что, если я и правда поторопилась сделаться женой своего мужа. Что, если я и правда теперь недополучаю. На самом деле все, абсолютно все здравые мысли теперь просто вылетели из моей головы. Остались только совсем нездравые. И при этом я, в свои вроде бы адекватные тридцать семь лет, абсолютно не подвергаю их сомнению. Напротив, они кажутся мне единственно возможными исходами. Аксиома, которая не требует никаких доказательств. Как и тяжесть, что теперь угнездилась внизу моего живота. Даже списывать это на страх быть раскрытой не стоит. Тяжесть была тёплой и имела под собой совершенно понятное основание. Но что теперь с этим делать? Особенно под его таким же тяжёлым взглядом, от которого мои щёки тут же подёрнуло девичьим румянцем. Боже, какой стыд.
[indent] - Ээ, я хотела посмотреть что-то по теории математической статистики. Я придумывала на ходу, хорошо было уже даже то, что "математическая" и "статистика" в принципе сочетались между собой и существовали в паре на самом деле. Но вот я к ним не имела никакого отношения, и для моих занятий математическая статистика бы никак не пригодилась, по крайней мере, на данном этапе работы с моим курсом. У них отдельный курс матстатистики в следующем году и его веду не я. Но этот мужчина всего этого не знал. Но уже мог понять, что данные не сходятся. Ладно, он просто преградил мне путь, я испугалась и забыла не только где стоят нужные мне книги, но и всё на свете. Вспомним, никакие книги мне не нужны. Да что это такое.
[indent] Он ведёт меня к самым дальним стеллажам, что объяснимо, научную литературу в книжных магазинах почти всегда задвигают в дальний тёмный угол, выставляя поближе к свету то, что быстрее всего можно реализовать. Я по началу впериваюсь взглядом в его спину и жадно рассматриваю его, как настоящая дура, отмечаю как на каждом шаге приподнимаются статные плечи, как двигается сильная шея. Глаза цепляются за руки, раскачивающиеся при ходьбе. А потом я с невероятным усилием одёргиваю себя и устремляю взгляд вниз и, конечно, уже в следующий момент врезаюсь в него, по закону жанра. Дыхание и так предательски сбито и я только успеваю словить его взгляд, когда он настойчиво притягивает меня к себе, а я не сопротивляюсь, словно только это мне и было нужно между этими книжными стеллажами. Без словно. Только это мне и было нужно между этими книжными стеллажами. Его губы.. Прежде, чем я успеваю подумать, он целует меня. Страстно и безапелляционно, я желаю этого, это очевидно, я отвечаю на поцелуй и всецело растворяюсь в нём, трепеща всем телом от удовольствия. Глаза прикрыты, а его руки уже зарываются в моих волосах, приятно гладят, страсть обжигает. И я могла бы бы прямо здесь ему отдаться, как глупая шальная студенточка, вот до чего сильно сейчас было во мне желание к нему. Но он разрывает поцелуй и я пошатнулась навстречу, мои губы ещё забавно смыкались, будто я хотела вернуть себе эти жадные ощущения его губ и языка. Меня трясло. Не от страха, от желания, которого я никогда не чувствовала. Я в его объятиях как в плену, в который сдалась сама.
[indent] Он берёт меня за руку и быстро выводит из магазина, а потом я не понимаю как мы оказываемся в такси. В голове всплывает его хриплая фраза. "Поедем со мной". У меня было мгновение, чтобы опомниться, пока он открывал передо мной дверь, но я без единого всколыхнувшего сомнения села на заднее сидение и ждала, когда он сядет рядом со мной. У меня не было вопросов куда мы едем, для чего, почему и что происходит. Я хотела только, чтобы он касался меня, целовал, требовал большего и получал это. Я всё ещё мелко дрожала, а его рука накрыла моё колено и поползла вверх, достигая края платья. А потом и выше. Я обмерла, повернула голову набок, ловя его взгляд и не придумала ничего лучше, как снова впиться жадным поцелуем в его губы. Мне было плевать, что водитель такси может наблюдать за нами в зеркало заднего вида. Если бы он захотел, я бы раздвинула ноги прямо здесь. Если по дороге мы попадём в пробку я просто этого потребую. Мои руки дрожащими пальцами обвивают его шею и я сплетаю наши языки, теснее прижимаясь к нему. Это всё, что мне нужно сейчас. Чувствовать его тело, его желание, знать, что моё взаимно.

Он разъест меня черной сажей
Злых волос твоих, злых ресниц.
Он, наверно, заставит даже
Умолять Его, падать ниц.
[indent] В омут с головой. Кажется, это так называется? Так вот, я всем своим существом сейчас прочувствовала насколько мне жизненно необходимо в этот омут. Не знаю даже как получше объяснить свои эмоции. У вас такое было? Когда ноги подкашиваются, губы зудят от желания впиться в чужие. Когда один только взгляд клеймит тебя горячими печатями, красующимися на коже. Когда ты хочешь дышать в унисон и желательно поскорее учащённо. Когда хочешь ощущать мужскую силу, быть слабой и таять в чужих руках. При этом этот мужчина, имени которого я не знала, которого я видела впервые, будто бы и не был чужим. Его обращение ко мне на "ты" не резало мой слух, его вкрадчивый голос был таким волнующим, его прикосновения были моими настолько, что, кажется, мы были знакомы вечность и теперь должны были феерично отпраздновать встречу после долгой разлуки. Ну, знаете, когда двое безумно влюблённых не трогали друг друга полгода и теперь им нужно было заполнить все пробелы. Вот примерно то же я и чувствовала в этот раз.
[indent] Разум мой не собирался выходить на связь и посылать благонамеренные импульсы. Да даже если бы он вознамерился я бы сейчас послала его к чертям собачьим. Я хотела этого мужчину, с самого первого взгляда, как девчонка, и ничего не собиралась с собой делать, просто напросто потому что это было сильнее меня. Желание. Неисполнение которого приравнивалось к гибели. Я не могла позволить себе отказаться от возможности почувствовать себя живой, настоящей. Женщиной, в кои-то веки. И я теперь поняла, что готова на всё, чтобы узнать каково это. Я задолжала себе счастье и удовольствие и была уверена, что этот мужчина сможет мне его доставить. Поэтому я села в это пресловутое такси. Поэтому я вела себя как влюблённый подросток с гормонами, лезущими из всех щелей. Поэтому я позволяла ему прямо здесь, в жёлтой машине с чужим человеком и водителем в придачу, трогать меня между ног и чувствовать насколько я его хочу. Поэтому я неистово растворялась в этом диком поцелуе и не заметила, как мы добрались до места.
[indent] Мне было абсолютно плевать кто он, где он живёт, женат ли он, есть ли у него дети. Даже если бы он оказался маньяком, который вот так своим природным магнетизмом цепляет женщин и потом расчленяет их, я бы не свернула с этой дороги. Хоть один раз, но я буду счастлива. В этом я не сомневалась ни секунды.
[indent] Всё происходит очень быстро и при этом тянется так мучительно. Он оплачивает поездку и мы уже выныриваем из машины на подъездную площадку, чтобы снова слиться в кратком на сей раз поцелуе. Нам нужна была какая-то опора, едва ли нас сейчас сильно волновали чужие любопытные взгляды. Но в то же время не хотелось делить его ни с кем, также как все будущие наши моменты вместе. Я хотела его всего, сейчас же. Хоть и не смела просить. Но всеми своими действиями и побуждениями только указывала на это. Также как и он. Наши эмоции были взаимны и об этом даже нечего было и рассуждать. Всё было понятно без слов.
[indent] Я захожу внутрь и дрожащими пальцами расстёгиваю пуговицы на своём пальто, и всё-таки успеваю это сделать прежде, чем он помогает мне от него избавиться. Я даже не стараюсь выровнять дыхание, осознавая что будет дальше. Я не намерена выжидать и медлить, он тоже. Я немного нервно улыбаюсь, а в следующий момент он уже втискивает меня в стену в коридоре и накрывает мои губы своими так настойчиво и неистово, что я тут же забываю, что раньше умела дышать. Сердце бешено колотится, отстукивая ритм где-то в ушах, а я только обхватываю его шею руками, нервно копошусь в его волосах. А после и вовсе запрыгиваю на него, ибо он меня сам побуждает это сделать. Ещё когда он посадил меня на своё колено я инстинктивно начала елозить на нём, осознавая насколько сильно хочу. А после ноги обвили его талию и я посильнее зацепилась за его шею руками. Мы не разрывали поцелуй до тех пор, пока я не почувствовала под собой твёрдую поверхность. Он только слегка отстранился, чтобы расстегнуть мою белую форменную блузку. Под ней грудь тяжело вздымалась и теперь, когда он спустил с меня лифчик он мог это видеть. Он трогал меня, а я уже начала стонать, как будто меня прошибало током от каждого его прикосновения. Я жадно рассматривала его и хотела всего его. Глазами, руками, всем тело. Я неистово желала ему отдаться целиком и полностью. Это животное желание жгло изнутри и хотело тут же вырваться наружу. Помогаю ему стащить с себя верх, толстовка улетает на пол вместе с футболкой и я уже касаюсь его груди и живота, жадно и нервно. А он снова целует меня, я кусаю его губы в нетерпении, рычу.
[indent] - Ох... Только и успеваю вымолвить я, когда он стягивает меня со стола и устанавливает задом, тут же быстро стягивает трусы и задирает юбку. Я представляю как он наблюдает за блеском влажных половых губ, потому что текла я уже достаточно сильно, чтобы мой запах теперь засел в его ноздрях. И он тут же позволяет себе меня попробовать, а я выгибаю спину от резкого удовольствия ощущать его губы и язык прямо там, где я сильнее всего хочу его всего. Руки бессвязно скользят по столешнице, а он уже прижимает меня сверху. Когда я чувствую его твёрдость в штанах и готова как настоящая шлюха елозить попой, требовать, чтобы он поскорее в меня вставил свой член. Впрочем, он сам не может не озвучить своё главное желание. Я тяжело дышу и скорее шепчу. - Я тоже хочу, очень.. Мы снова целуемся, будто наши губы тянет магнитом, а потом я снова оказываюсь сидящей на краю стола. Пальцы быстро нащупывают ремень и я аккуратно и быстро расстёгиваю его, вслед за ним молнию на джинсах. Освобождаю член, который вызывает во мне бурю эмоций. Я хочу его трогать, дрочить, сосать, чувствовать в себе. Но мы можем успеть всё. Но в то же время мы торопимся. Его пальцы сжимают мои бёдра, он придвигает мою попу на самый край, а когда головка члена только касается моих половых губ я звонко охаю, откинувшись на локти и запрокинув голову. Он входит меня и я уже кричу. Я так долго этого ждала. До самого конца, о да. Его пах со звуком шлёпается о мой и он начинает ретиво двигаться во мне, трахая, как и обещал. Я распласталась на столе, расталкивая какую-то утварь, а потом словила его руки и угнездила на своей груди, заставляя посильнее её сжимать, терзая соски. Но мне всего было мало. Не знаю откуда я взяла силы, чтобы подтянуться и немного потянуть его к себе, чтобы снова захватить в плен его губы. Я продолжаю шептать как психичка. - Я хочу тебя.. И он трахает меня ещё сильнее, заставляя попу больно елозить по поверхности стола, но я чувствую только удовольствие от наполненности. Я хочу кричать и услаждать его слух. Я хочу, чтобы его руки, его губы, его член был везде. И я не хочу думать о том, что я сейчас делаю.

Я зайду к тебе выпить кофе.
И умру
У твоих
Подошв.
[indent] Что-то будто щёлкнуло и я отключилась. Осталась только чувственность. Обострились эмоции. Животные желания возобладали надо мной. Смогу ли я это себе простить потом? Смотреть в глаза мужу? Поучать сына? Мне было абсолютно всё равно что будет дальше. Мой пульс бился ритмично, выстукивая кричащее и возмутительное своё "хочу". Искушение было слишком сильным. Сильнее моей личности, сильнее моей взрослости, сильнее моей ответственности. Я попала под влияние его глаз, его дыхания, его мыслей и я была счастлива стать его. В любом амплуа, лишь бы он задрал мою юбку и заставил меня дрожать всем телом. Я поняла, что я ничто перед этим невероятной силы желанием, возникшим также скоро, как языки пламени забирают в свой плен всё живое. Я даже не думала сопротивляться. Я обмякла. Я сдалась его силе. Это что-то невозможное, запретное, он - не моё, а я - не его. Но я ничего не могу поделать с жаждущим ласки телом. И я знала, что он мне её подарит. Я была уверена в том, что этот спонтанный один раз нужен мне как воздух, больше воздуха. Как лекарство, единственное способное заставить вернуться к жизни. И ведь это было правдой, если подумать. Я поняла, что снова хочу быть женщиной, желанной, вовсе непривычной, удивляющей и удивляющейся. И это не мой Майкл. И это не мой Майкл! Внутри я ликую, что это не он. Я произношу это с облегчением. Я плохая, падшая, грязная. Раз смею хотеть другого мужчину. Но приравнивается ли к греху желание вернуть себе ощущение жизни? Чувство, что ты живая. Тебя вырвали из надоевшего дня сурка и просто заставили умирать от предвкушения удовольствия. Женщина, которая своего рода руководитель в своей области, так жаждет подчиняться сильному мужчине. Даже поцелуи, и те, не предвещали никакой наивной нежности, я рассчитывала на нечто, чего никогда не познавала. И, кажется, я это уже получала в полном объёме. Чёрт.
[indent] У меня дрожали руки, это несложно было заметить. Но кого это теперь волновало? Его прикосновения уже заставляли внутри меня всё переворачиваться. Я уже стонала только от того, что хотела ещё большего, и как можно скорее. Поэтому я и не хотела продлять то мгновение, когда он коснулся моей промежности губами. Его язык лишь заставил меня простонать сильнее, в желании быстрее заполучить его член. Я текла.. Я никогда так не текла! Я ощущала это физически. И мне не было стыдно. Я трепетала всем телом и была целиком и полностью в его руках. Делай что хочешь, только засади как следует. Дай ощутить твой крепкий член в себе. Дай кончить так, как я, вероятно, никогда не кончала. Я не хотела вырваться, но хотела, чтобы он применял силу. Я не знала как это работает и почему я этого хочу, но я видела это в нём и подсознательно пищала от возможности почувствовать себя слабой. Я и была такой в сравнении с ним. Я не знала кто он, я не знала куда он меня везёт и что он со мной сделает. Он легко мог оказаться каким-нибудь маньяком убийцей, но я настолько пала ниц, что была готова умереть. Умереть счастливой после ошеломительного секса. Вот если бы он меня не трахнул, тогда было бы грустно. Но один его взгляд дал мне понять, что мы думаем об одном и том же. Нам не нужны были имена и долгие знакомства, нам нужно было раздеться и дать волю бурлящей энергии, потоки которой перехлестнулись так неожиданно и так к месту одновременно.
[indent] Он проникает в меня резким толчком, заставляя блаженно вскрикнуть и расплавиться в кривоватой улыбке, прикрыв глаза. Я ещё никогда не была так открыта, так раскрепощена. Он наполнил меня сразу всеми смыслами. Позволил махнуть на всё рукой и просто быть женщиной, которая хочет дарить своё тело и получать удовольствие взамен. Это не миссионерская поза с Майклом раз в месяц, когда он вспоминает о том, что между супругами существует некий долг. Тогда я хочу поскорее закончить и уснуть, потому что мне сразу становится скучно. Он может стараться, пыхтеть, но делает это слишком банально, слишком простецки. Или я слишком привыкла? Или он слишком привык, что я всегда рядом? Теперь я была не с ним. Я была под сильным и красивым телом другого мужчины, страстного и жадного до моих криков, до моих выражений чувств. Того, кто не скажет мне, что я слишком громкая и не выключит свет. Того, с которым все эти мелочи не важны. Ведь я уже лежу на столе посреди гостиной незнакомого мне дома. И прилагаю огромные усилия, чтобы притягивать его к себе сильнее. Вбирать всего его целиком единственное что мне сейчас так необходимо и важно. Мои пальцы впиваются в его намокший уже затылок, а в его глазах поблёскивает сталь, заставляющая меня сильнее сжимать мышцы внутри, обволакивая его стояк, который долбил меня всё яростнее. Бешеные движения бёдрами заставляли меня ёрзать по столу, а ещё безумно громко и развратно хлюпать внутри. Он выбивал из меня влагу, забрал мою душу. Дьявол с чертовски сексуальным телом. Его пальцы на груди выкручивали соски, которые ломило от возбуждения. А потом он властно прижал меня к столешнице, так, что я почти что ударилась затылком. Охнула. Но приняла это. Я этого хотела. Я хотела, чтобы его рука вот так сползла на шею и придушила меня. Я хотела, чтобы мне не хватало воздуха, чтобы стоны стали более томными , а крики превратились в рычание, засевшее глубоко в горле. Ладонь мужчины явно ощущала его трепет. А потом его губы захватили в плен мои. Тем самым забирая любую возможность дышать. Я теперь им дышала. Всё моё тело льнуло к нему. Его стоны вообще разрывали все мои шаблоны. От Майкла я могла слышать разве что кряхтение. Примерно тот же звук от издавал, когда вырывал волосы из своего носа по утрам. Мужчина, который сейчас вбивал в меня свой крупный твёрдый член был совсем из другого теста. Он сам весь есть искушение. Такое моё, что мне должно быть страшно, но я только делаю шаг в эту влекущую пропасть. А моё тело, так долго изнывающее по ярким впечатлениям, начинает сокращаться в оргазме. - Ох.. Я вся дрожу, мокрая от удовольствия. Ощущаю, как члену внутри становится тесно, но он продолжает буравить меня, продляя мои вкусные ощущения. Я смотрю в его глаза из-под пушистый чуть опущенных ресниц, и могу быть уверенной в том, что и в моих, и в его глазах сейчас плещется дичайшая похоть, которая воплотилась в нашем животном сексе. Стол издаёт истошный скрип, когда он вбивает в меня свой член, дико шлёпая мою промежность окаменевшими яйцами и изливается в меня с победным довольным вздохом удовольствия.
[indent] Я едва дышу, заворожённая. И забываю, что он так и сжимает моё горло. И вот теперь только освобождает, и член с характерным звуком выскальзывает из обуреваемого страстью лона. Мы кончили почти одновременно. И теперь, вероятно, когда чуть спадёт эта влажная будоражащая пелена, настанет время неловкости. Я хватаюсь за его руку и присаживаюсь на столе, с трудом удерживая равновесие. Чуть ёрзаю, приподнимая попу и натягиваю трусики, которые тут же промокают от моей влаги. Следом спускается на благочестивый уровень юбка. Пальцы торопливо застёгивают остатки пуговиц на блузке. Пара пуговиц пала перед лицом их страсти и закатилась куда-то на полу. Потому вырез стал неподобающе глубоким. Но это меня сейчас не заботило. В голове и правда рассеивался туман. Но.. Но я ни о чём не жалела. Мне было чертовски хорошо и предложи он сейчас остаться или продолжить трахаться, я бы согласилась, забыв о том, что мне нужно готовить ужин для мужа и сына. Забыв о том, что я в принципе не свободна. В этот момент я, кажется, уловила его брошенный на мою замужнюю руку взгляд и золото кольца неприятно впилось в кожу, заставляя другие пальцы сместить его с места. Что-то вроде особенного нервного тика. Я сползла со стола, поправилась. Попыталась как-то унять шторм на своей голове. Выдохнула.
[indent] - Да.. Да! Мне нужно домой. Уже поздно.. Я не знаю какой адрес, скажи и я вызову такси. Мой взгляд остановился где-то на уровне его груди и смотрел будто бы сквозь него. Я не задумалась, нет. В голове было приятно пусто. Но я пыталась сохранить полученные эмоции, надолго их запомнить. Ведь это случилось лишь однажды и не повторится никогда. Не должно. Я облизала губы, распухшие от поцелуев. А потом надела пальто и застегнула все пуговицы, прикрывая шею. Я чувствовала, что она горит, а значит на ней остались отметины от его пальцев. Как я объясню это мужу.. Никак. Домашняя водолазка объяснит всё красноречивее меня. Неважно. Я уже у двери. И машина уже приехала. Поворачиваюсь на его голос и неловко приподнимаю уголок губ.
[indent] - А имеет ли это значение? Я разворачиваюсь и ухожу прочь, практически пускаюсь наутёк, едва ли из-за накрапывающего ледяного дождя, скорее от искушения, которое стояло в дверях. Я чувствовала его прожигающий взгляд. И смогла заняться успокоением своего дыхания только в тот момент, когда жёлтый кэб повернул за угол. На экране сотового телефона мелькало три пропущенных. Но я не перезвонила.
[indent] - Я устала, разберётесь с ужином сами? Я даже его приготовила, на что понадобилось не так уж мало усилий. Ведь мне хотелось запереться в комнате одной, а может лучше в ванной, чтобы восстановить картину событий, произошедших всего несколько часов назад. Я почти не ела, так, поковыряла вилкой в тарелке. Не хотела путать вкус его губ со вкусом тушёных овощей и рыбы? Какие глупости. Я не услышала ответа. Майкл упёрся в экран телевизора, сын в экран смартфона. Всё как всегда. И никто ничего не заметил. А у меня так и не перестали гореть щёки, я пропустила пару вопросов, а ещё разбила любимую чашку. К счастью?
[indent] Ночью я почти не спала, а когда уснула его рука снова была на моём горле, а его член снова трахал меня. Наваждение. Я проснулась в поту. У меня сегодня не было пар, а Майкл отправлялся на работу днём. Сына уже не было дома. Мы перекинулись парой ничего не значащих фраз и я, сославшись на университетскую подругу, которая внезапно оказалась в городе, привела себя в порядок и вынырнула из дома. Дыши. Шлюха. Муж даже не заметил, что на моих губах красная помада, а задницу обтянула чёрная, хоть и строгая, но всё-таки кожаная юбка на молнии с диким разрезом сбоку. Красное боди, выгодно подчёркивающее грудь, спряталось под чёрным пиджаком. Чулки. А шея, на которой краснели жарким воспоминанием следы чужих пальцев, была укутана шёлковым платком. Пальто тоже самое. И я просто отправилась погулять. Просто погулять. Почему же я тогда твержу про себя выученный наизусть адрес?
[indent] Переминаюсь с ноги на ногу на довольно высоких каблуках вызывающе высоких кожаных сапог. Я давно так не наряжалась. И я уже на крыльце. И пальцы уже покалывает от желания позвонить в дверь. И я делаю этого. И замираю. Слышу только бешеный стук сердца. И вот, кажется, он становится громче или.. Или моё сердце теперь бьётся в унисон с шагами за дверью. Я делаю шаг назад и поднимаю глаза в тот момент, когда дверь распахивается.
[indent] - Кэрри, меня зовут Кэрри. А тебя? Да, конечно, я вернулась именно за тем, чтобы сказать своё имя. Больше нет причин. Тешь себя. Но только я вижу его глубокий взгляд, так ноги подкашиваются. Голова кружится и я едва удерживаюсь на ногах, когда пальцы сами хватаются за его локоть. А он уже впускает меня внутрь. Перед глазами темнеет.
[indent] - Всё хорошо, извини. Кажется, я забыла поесть. И это было правдой. Частичной, но всё-таки. С ног меня сбило желание, которое снова вспыхнуло. Но я была голодна во всех смыслах. И я снова пришла к нему. Как настоящая похотливая шлюха, желающая усугубить и укрепить свой грех. Нарушить обязательства, растоптать всё устоявшееся. А обручальное кольцо я забыла на раковине, когда умывалась.
[indent] - Я.. Я не знаю зачем пришла. Знаешь. - Просто.. Всё случилось как-то неожиданно. И, наверное, необходимо поговорить.. Или снова потрахаться, к чему слова, когда ты уже течёшь как сучка и готова упасть на колени, чтобы он только трахнул тебя в рот. Не лги себе, ты перестала притворяться правильной и тебе напрочь снесло крышу. И он был рядом. И теперь ты хочешь от него объяснений? Всё это в тебе!
[indent] Я стиснула колени под столом. Мы сидели друг напротив друга. Ладони мои лежали на столе. Ровно в том месте, где только вчера елозила моя попа. Соски тут же затвердели. Для чего ты так вырядилась, Кэрри? Чтобы поговорить серьёзно? Издеваешься? Я ещё не сняла пиджак, и платок всё ещё украшал шею, но это не мешало рассмотреть моё декольте и уловить преобладание красного. Юбка же в положении сидя откровенно оголила одно из моих бёдер. Стол, на котором мы вчера трахались, теперь стал столом переговоров. Или нет. А ты чего хочешь на самом деле, Кэрри? Может быть, стоит признаться хотя бы себе?

В свежих ранах крупинки соли.
Ночью снятся колосья ржи.
Никогда не боялась боли -
Только лжи.
[indent] Он проникает в меня резким толчком, заставляя блаженно вскрикнуть и расплавиться в кривоватой улыбке, прикрыв глаза. Я ещё никогда не была так открыта, так раскрепощена... Боже мой, как я невыносимо хотела повторения! Как я хотела превратиться в одно только это чувство, желание, ощущение. Я обезумела настолько, что больше ничего теперь не наполняло мою голову, мои мысли. Всё, о чём я мечтала сейчас, это отдаваться ему раз за разом, кричать его имя, молить продолжать, не останавливаться. Делать меня грязной, греховной, невыносимо.. живой. Только вот имени его я не знала. Я не знала его имени, но была готова сотворить место поклонения его члену. Весь остаток дня я боялась, что начну стонать вслух, что в моих глазах легко можно прочитать мои кардинальные изменение. Я сломалась. А, может быть, напротив? Наконец была собрана из рассыпавшихся некогда частей. Я не помню когда я чувствовала себя настолько.. нужной. Я поднимала глаза на домашних, боясь встретиться с ними взглядом. Но они не смотрели на меня. Муж давно привык, что я есть и это просто данность. Данность равно бремя? Иногда так и казалось. И я думала, что все так живут. Я ненавидела женщин, которые ходят налево и изменяют, почувствовав, что муж охладел и отдаёт предпочтение компьютерным играм или трансляции конных скачек по телевизору. У меня были такие подруги и я, будучи верной и правильной, всячески пресекала с ними общение после таких новостей. Я не замечала насколько светятся счастьем и жизнью их глаза. Я не завидовала.. А теперь я стала одной из таких. Изменщица. Падшая женщина, которая дрожит всем телом от одного только воспоминания о спонтанном сексе с незнакомцем. Один раз не считается? А что если ты не можешь ни о чём больше думать и начинаешь размышлять, что если ещё раз, то я всё проанализирую, включу разум и покончу с этим? Всего ещё один раз и всё, будет достаточно. Самое наглое вранье из всей возможной лжи самой себе. Ведь я думаю об этом, забываю об ужине и уже оказываюсь в ванне..
[indent] ..Я поворачиваю вентиль, даже не пытаясь расслабиться от обычно умиротворяющего шума водного потока. И не дожидаясь пока горячая вода накроет моё тело целиком скольжу настойчиво правой рукой вниз, тут же находя пульт управления своим безумным возбуждением. И первый исступленный стон кажется мне слишком громким. Они могут услышать. Они могут заподозрить. Они могут прийти и тарабанить в дверь.. И левая ладонь тут же подлетает к губам и перекрывает рот. Но я так хочу стонать, кричать даже, что я прикусываю собственную кожу, стискивая зубы вокруг холки. Жестоко. Я закрываю глаза и вижу всё в подробностях. Всё, что вчера снесло мне крышу и отобрало разум. Я даже не была человеком в тот момент, хотя и чувствовала себя женщиной в кои-то веки. Я хотела, чтобы всё, что я вижу сейчас только прикрыв глаза, повторилось. Один раз? Да, конечно.. Да! Всего раз. И пальцы уже проникают внутрь, исследуя мягкость влажных стенок влагалища, припоминая как вчера там же ходил как поршень его член. И мне мало собственных пальцев, хоть они и начинают двигаться активнее, сначала один, потом два, три и вот уже четыре пальца оказываются внутри меня максимально глубоко. Вода шумит и накрывает место моей страсти, но я продолжаю насаживаться на собственную руку и двигать бёдрами навстречу. Я жмурюсь, вспоминая как кончала с ним и всё тело пробивает дрожью. А на тыльной стороне левой ладони алеет след от собственных зубов. Дикость..
[indent] Адам.. Его зовут Адам. И глупое женское сердце уже стучит в такт этому имени. Адам и Кэрри, Кэрри и Адам. Наши имена отлично сочетаются. Кэрри, ты дура, ты в курсе? Как можно быть дурой, имея два высших образования и степень доктора? Ты просто ненормальная, тебе просто необходимо обратиться к специалисту, попить седативные, уехать из города, бежать подальше, чтобы забыть и никогда не возвращаться в мыслях. А ты что делаешь? Вырядилась как последняя блядь и пришла.. поговорить? Ты всё ещё настаиваешь на этом? Даже когда так стискиваешь под столом колени. Даже когда тебя сводит всю от того, что его дыхание достигло чувствительного участка на твоей шее. Даже когда ты думаешь как он скинет с себя этот халат и тут же окажется перед тобой обнажённым, а ты окажешься перед ним на коленях. В своей красной помаде и блядском красном топе. А юбка просто обнажит твою задницу. Прости, но если ты не будешь меня слушать.. свой разум, я, пожалуй, умываю руки. С этих пор ты тупишь сама.
[indent] - Поговорить.. Я будто забыла что значат слова, в голове какой-то белый шум. Я не могу оторвать от него своего взгляда и как маньячка нервно скольжу глазами по открытым участкам кожи. Так, если бы имела волшебную силу раздевать взглядом. У меня ломка и это уже не обсуждается. - Да-да, поговорить.. Понимаешь, я замужем, у меня.. сын. И.. то, что вчера случилось.. это.. это.. Ошибка! Ты должна это сказать, женщина! У тебя что, во рту пересохло? Ах, прости, я же обещал не вмешиваться. - Это неправильно. Мы не должны были.. Но.. Но я хочу снова и, пожалуйста, не отпускай меня. Запри все двери, свяжи меня, не отпускай меня из своих объятий и забирай целиком, лишь бы тебе хотелось меня трахать точно также, как я этого хочу. Я шумно выдыхаю и ощущаю какие уже красные у меня щёки. Жарко.
[indent] - Это.. Нет, невозможно объяснить почему я так разоделась. Это глупо. Я пытаюсь потупить взгляд и нервно облизываю пересохшие губы. Одна нога ложится на другую в закрытой позе. Защита. Сработает ли? Не думаю. - Всё остальное было в стирке. Господи, как это смешно. Я говорю только для того, чтобы не слышать шум навязчивых мыслей в своей голове. И нет никакого смысла в моей речи. Просто что-то говорить и просто не натворить делов ещё больше, чем я натворила вчера. Но тогда зачем я пришла? Зачем?? Встать и уйти, бежать со всех ног, по дороге теряя каблуки. Забыть адрес, стереть из памяти имя и его.. взгляд. Который заставляет меня течь ещё сильнее. Забыть вкус его губ, который я чувствую до сих пор. Забыть своё безумие. Повернуть время вспять.. невозможно. Это конец.
[indent] - Секс.. Ох, нет, нет, не нужно! Да, я бы перекусила. Глупая глупая Кэрри, ты даже за тем, что говоришь не можешь уследить. Ты всё ещё думаешь, что сможешь выдержать обед и не захотеть оказаться под столом, чтобы распахнуть его халат и вставить в рот его член? Ты ведь это уже представила себе. А пока ты снимаешь пиджак и обнажаешь плечи, складывая его дрожащими пальцами и вешая позади на спинку стула, так и не размыкая замка ног. Не поможет. - Тебе помочь? С едой, конечно. Конечно, с едой! Мы же тут собрались, чтобы как следует справиться с аппетитом. Дома-то нас не кормят. Голодаем мы дома, Кэрри. Разомкни колени. Выдохни ты наконец, красная как рак. Вместо этого я вдруг взмахиваю левой рукой и провожу пальцами по шее вниз, к плечу и едва останавливаясь возле груди. Отдёргиваю руку и округляю глаза. Размыкаю ноги, расставляя колени пошире, заставляя юбку предательски расстёгивать молнию так, что это слышно в этой напряжённой тишине. Выдох. Куда больше похожий на стон. Стон чего? Сожаления? Скорби? Грусти? А, может быть, всё-таки желания, которое ты не можешь сдержать? Трусики мокрые насквозь. - Давай поедим! Обязательно поедим, а потом потрахаемся. А может ты уже отодвигаешь стул, чтобы быстро проглотить бутерброд, запив его горячим чаем, и юркнуть под стол, в один миг минуя расстояние до его ног, оказываясь между ними, обнимая их, распахивая халат. А может он сам развязывает слабый узел. А ты уже берёшь в руки член и заглатываешь его полностью, согревая его во рту, наслаждаясь своим грехопадением. Но сначала бутерброд и чай! Мы же пришли покушать..